О том, как зомби в Человека преобразился

Кукрыниксы — Солдатская печаль

Шёл солдат с войны, шёл к себе домой,
От семи смертей убежал живой,
Нёс семье гостинцев в рюкзаке потёртом.
У околицы встретился сосед,
Обнял и сказал: «Дома больше нет,
Мать, отца, сестру не вернуть из мёртвых».

И в этот светлый день он сошёл с ума
И молчал два дня и две ночи.
И лишь на третий день ушёл, взяв автомат —
Понял вдруг солдат, чего хочет[1].

Пересёк границу, пришёл в страну,
С кем ещё недавно вели войну —
Голод да стервятники, снег да кочки.
Стал искать деревню подходящую,
Меж двух рек у леса лежащую,
С домом, где живут мать, отец и дочка.

И в этот светлый день он сошёл с ума
И молчал два дня и две ночи.
И лишь на третий день ушёл, взяв автомат —
Понял вдруг солдат, чего хочет.

«— Вот и я пришёл — поквитаться бы!
Я для вас такой же хочу судьбы —
Станете вы платой за гибель близких!»
И в глаза глядят, и молчат в ответ
Девушка, старуха и безногий дед,
И на бедной скатерти пустая миска.

И молча сев на стул, он «сошёл с ума»[2],
Развязал рюкзак и разулся.
И в угол зашвырнул штык и автомат:
«Я принёс поесть, я вернулся»[3].

——

[1] Хочет поступить так (в данном случае, отомстить), как принято в исторически сложившейся культуре общества, к которому он принадлежит. Бездумное перенимание шаблонов поведения из культуры — это типичное поведение индивида, пребывающего при типе строя психики биоробота-зомби.

[2] Кавычки добавлены мною: то, что является сумашествием для общества, живущего при преобладании нечеловечных типов психики, может быть нормой (и, в данном конкретном случае, нормой и является) для Человека. «Если кто из вас думает быть мудрым в веке сём, тот будь безумным, чтобы быть мудрым. Ибо мудрость мира сего есть безумие пред Богом…» (1 Кор. 3, 18-20).

[3] А это — проявление Любви, на которое недолюдок не способен.